Инсталляция это что такое: Инсталляция — что это такое? Определение, значение, перевод

Что такое инсталляция для унитаза? Рекомендации специалистов и полезные советы

Что такое инсталляция для унитаза – даже если вы знаете что это и зачем она нужна, вам стоит прочитать эту статью. Выбор сантехники – самая важная часть ремонтных работ в ванной комнате и санузле.

Что такое инсталляция для унитаза?

Особенности инсталляции для унитаза

Инсталляция для унитаза размеры

Рамная инсталляция размеры

Блочная инсталляция размеры

Отличия инсталляции для унитазов от обычной системы монтажа

Какая инсталляция для унитаза лучше?

Благодаря постоянным инновациям и разработкам оформить полезное пространство можно не только классическими элементами, но и новыми интересными сантехническими приборами. Все большей популярностью пользуется комплект унитаз с инсталляцией. Такое оборудование смотрится более гармонично в помещении и существенно экономит пространство благодаря особой технологии внутристенного монтажа. Однако многие покупатели не знают, что такое инсталляция для унитаза, какие она имеет особенности и как ее выбрать.

Особенности инсталляции для унитаза

Данная крепежная система представляет собой конструкцию из металлической рамы, креплений для сантехники, а также бачка для слива воды. Данное оборудование крепится вплотную к стене или внутрь стены, что позволяет размещать сантехнику в различных точках пространства, практически не занимая места.

Основное назначение инсталляции – скрывать трубы, системы коммуникации, крепежи и другие элементы монтажа внутри декоративной панели или под стеной, скрывая от взгляда. Видимой остается только декоративная кнопка смыва инсталляции. Визуально это увеличивает пространство ванной комнаты и позволяет экспериментировать с расположением техники и оборудования.

Инсталляция для унитазов и сантехнического оборудования выигрывает конкуренцию с обычными способами монтажа, особенно, когда речь идет о ремонте в старых домах или дизайнерском оформлении ванной комнаты с гипсокартонными конструкциями. Прочно крепить к стене и модульным конструкциям тяжелые сантехнические приборы поможет именно инсталляция для унитаза: размеры стандартной системы инсталляции позволяют легко удерживать самые массивные унитазы без риска обрушения.

Современная инсталляция унитазов оснащена технологией бесшумного смыва, что избавляет от шумового дискомфорта при эксплуатации унитаза. Таким образом, решается сразу несколько функциональных и эстетических проблем.

Обратите внимание! Одним из главных минусов системы называют отсутствие доступа к коммуникациям после монтажа. Это создает дополнительные проблемы при протечках и делают ремонт более дорогостоящим. Однако поломки качественной инсталляции очень редки и в основном относятся к выходу из строя наружной кнопки смыва. Потому инсталляцию можно без риска ставить даже в дорого оснащенные ванные комнаты.

Инсталляция для унитаза размеры

Инсталляция для унитаза ее размеры и схема, представленные здесь являются практическим пособием для установки оборудования.

Типы инсталляции и размеры конструкции

Рамная инсталляция размеры

• глубина 150/300 мм
• высота от 800 мм (укороченный вариант для) 1400 мм стандарт;
• ширина от 500/600 мм.

Блочная инсталляция размеры

• глубина 150/300 мм
• высота от 800 до 1000 мм стандарт;
• ширина от 500/600 мм.

Отличия инсталляции для унитазов от обычной системы монтажа

• Инсталляция может крепиться где угодно, даже внутрь гипсокартонных или модульных конструкций.
• Свободно выдерживает вес до 400 кг при подвесной конструкции унитаза, что позволяет легко использовать конструкцию даже людям с солидным весом.
• Подвесные унитазы с инсталляцией значительно упрощают уборку в ванной комнате, так как ножка под унитазом, трубы и коммуникации, сливной бачок с полкой отсутствуют и не собирают лишней пыли.
• Вне зависимости от высоты инсталляции для унитаза и габаритов сантехники, монтаж допустим. Все крепления унитазов изготавливаются по единому стандарту и подходят под инсталляцию.
• После монтажа замена инсталляции обходится гораздо дороже замены классического унитаза с бачком. Потому перед установкой нужно очень точно обдумать место установки и выбирать качественную инсталляцию.

Какая инсталляция для унитаза лучше?

Основной частью конструкции подвесного унитаза является именно инсталляция, потому пользователям стоит знать, какая инсталляция для унитаза лучше подходит для конкретных целей и как выбрать оптимальное устройство. Эксперты рекомендуют придерживаться следующих правил:

• Следует выбирать инсталляцию для унитаза, которая четко соответствует по размерам нише внутри стены. В противном случае стоит подгонять нишу под размеры инсталляции или выбирать раздвижные конструкции. Так вы обеспечите стойкость и надежность устройства.
• Для установки к капитальным стенам стоит выбирать блочную инсталляцию, которая крепится к вертикальным поверхностям при помощи длинных анкерных болтов, способных выдерживать огромные статические и динамические нагрузки. Для установки к некапитальным стенам выбирайте рамочную инсталляцию, устроенную таким образом, чтобы нагрузка уходила на ножки и пол.
• Рекомендуется предусмотреть окошко или подвижную панель на передней части инсталляции для доступа к коммуникациям с целью ремонта и профилактики.

Другие популярные статьи в нашем блоге:

Обратите внимание! При покупке инсталляции для унитаза стоит обязательно внимательно изучать комплектацию каждого устройства. Некоторые производители не предлагают полной комплектации, что может стать проблемой при монтаже.

«Инсталля́ция» — происхождение и значение слова

Термин «инсталляция» произошел от английского слова installation — «установка». Искусствоведы считают родоначальниками инсталляции художников-дадаистов, которые в начале XX века пытались переосмыслить искусство и начали создавать реди-мейды. Основу их произведений составляли ржавые велосипедные колеса, старая мебель, бутылки, банки и многое другое.

Позднее художники стали объединять такие объекты в инсталяции. Так, немецкий художник Курт Швиттерс в 1923 году начал заполнять свой трехэтажный дом в Ганновере реди-мейдами, стремясь соединить искусство с повседневностью. Девять лет инсталляция росла почти случайно, следуя движению жизни, пока не заполнила весь дом.

Инсталляции для воплощения идей использовали и концептуалисты. Основным представителем этого направления в неофициальной художественной Москве 1970–80-х годов был Илья Кабаков. Одним из первых в СССР он подпольно начал создавать «тотальные инсталляции»: это были масштабные произведения, которые занимали все помещение, объединяли в себе различные виды искусства и полностью погружали зрителя в сотворенный художником мир. Так, в 1985 году он создал инсталляцию «Человек, улетевший в космос из своей комнаты». Кабаков сконструировал крошечную комнату, на ее стенах развесил агитационные плакаты и чертежи катапульты, которая висела посередине. В потолке художник пробил дырку — через нее и катапультировался житель комнаты. Инсталляция символизировала сразу две идеи: мечту каждого ребенка СССР стать космонавтом и желание сбежать от советской действительности, которое было хорошо знакомо и самому Кабакову.

Также в 1990-х годах появились видеоинсталляции: в них использовали экраны и проекторы. А в наши дни художники создают виртуальные трехмерные композиции, посмотреть которые можно с помощью очков дополненной реальности.

Инсталляция унитаза — плюсы и минусы, особенности установки, фото установленных инсталляций.

Инсталляция — за и против

В последнее время нам часто приходится сталкиваться с установкой системы

✔ Плюсы инсталляции

Инсталляция представляет собой конструкцию, в которой сливной бачок и подводящая арматура скрыты за стеной, снаружи остается только подвесной унитаз и кнопка слива. Такое решение позволяет более эффективно использовать свободное пространство в санузле, особенно если оно не отличается большими размерами. С эстетической точки зрения тоже все прекрасно — инсталляция выглядит современно и лаконично, ничего лишнего. Все подводящие трубы и шланги скрыты за стенкой. Очень удобно производить уборку помещения — пол остается полностью свободным от фаянсовых изделий. Еще одним преимуществом подвесной системы является низкий уровень шума, так как бачок спрятан за стенкой и вдобавок имеет звукоизолирующий слой, предусмотренный конструкцией. Набор воды происходит практически бесшумно. Присутствует система экономного слива, как впрочем и во многих моделях унитазов. Установка системы инсталляции открывает новые возможности по созданию интересного и неповторимого дизайна санузла.

✘ Минусы инсталляции

Но ничто не совершенно в этом мире, есть и некоторые недостатки у этого технологического чуда. Это более высокая цена по сравнению с обычными классическими унитазами. Низкая ремонтопригодность. Навесной унитаз и кнопку заменить легко, а то, что за стенкой, только после демонтажа последней. Это же касается и всех труб и коммуникаций, которые окажутся за агрегатом. В типовом санузле инсталляция обычно устанавливается в нишу со стояками и закрывает доступ к трубам, которые находятся внизу. При установке обычного унитаза можно сделать съемную стенку из гипсокартона и плитки, в случае с инсталляцией это невозможно. Но надо сказать, что современные системы инсталляции отличаются очень высоким качеством исполнения и при условии правильного монтажа прослужат очень долго.

Есть еще один момент, о котором мы считаем нужным предупредить тех, кто решил установить инсталляцию в своей квартире. По сравнению с обычным унитазом, который жестко стоит на полу, чувствуется небольшая амортизация конструкции при приземлении, что порождает сомнения в надежности основания, кстати совершенно беспочвенные. Производители гарантируют что подвесные системы выдерживают нагрузку до 400 килограммов. Это психологический эффект, просто нужно время чтобы привыкнуть. Если ничто из вышеперечисленного не является препятствием, можно смело приобретать комплект инсталляции какого-нибудь известного производителя. Чаще всего нам доводилось монтировать системы Grohe и Geberit. К качеству этих изделий претензий нет.

Установка инсталляции унитаза.

Как установить инсталляцию — самостоятельно или прибегнуть к помощи специалиста? Если в случае с обычным унитазом можно было сделать ремонт туалета, а затем пригласить сантехника для установки прибора, то с инсталляцией так не получится. Монтаж подвесной системы довольно сложный процесс. Поскольку инсталляция — это встраиваемая система, то практически невозможно отделить процесс ее установки от собственно ремонта санузла. Тут нужен специалист широкого профиля, который сможет сначала надежно установить раму конструкции, правильно подключить все подводящие трубы, проверить работу слива, сделать стенку из гипсокартона, или ГВЛ, выложить ее плиткой, затереть швы и только после этого смонтировать навесной унитаз и кнопку слива. При этом все время приходится по семь раз все отмерять и примерять. Даже имея большой опыт установки инсталляций различных видов, мы тратим значительно больше времени на эту работу, чем на установку обычного унитаза. Если вы не боитесь трудностей и владеете навыками ремонта, то справитесь с этой задачей самостоятельно. В прилагаемой к изделию инструкции подробно описан процесс установки. Главное не забывать пользоваться строительным уровнем и соблюдать правильную последовательность монтажа.

Предлагаем посмотреть видео процесса установки инсталляции от известного производителя Roca.

Видео процесса установки инсталляции

Инсталляция: 50 фото, инсталляция — это что?

Инсталляция – это вид искусства, в котором из различных деталей, например, природных элементов, бытовых и промышленных изделий, текстовой информации и других материалов, творец создает пространственную композицию. Такая композиция является нестандартным объединением обычных вещей и, зачастую, несет в себе некий социальный, бунтарский или другой символический смысл.

Родоначальниками искусства инсталляции являются дадаист Марсель Дюшан и сюрреалисты. Само слово «инсталляция» происходит от английского «to install», что в переводе обозначает «установить» или «installation», что обозначает установка, монтаж. Советуем почитать — валентинка своими руками.

Это, в сущности, описывает процесс создания инсталляции, которая именно составляется из набора отдельных элементов, монтируется, а не рисуется или пишется.

Создавая инсталляции, художники преследуют цель привлечь внимание зрителя к иным граням обыденных вещей, заставить найти новый смысл в самом привычном, например, в вилке или дверной ручке.

И, взглянув на обычную вещь под иным углом, зритель откроет посыл художника, месседж, с той важной информацией, которую он жаждет донести до людей: это может быть попытка привлечения внимания к актуальной мировой проблеме, социальным нуждам, трагическим событиям…

Отношение к этому жанру искусства в мире неоднозначное, а зачастую даже противоречивое. Иные инсталляции просто невозможно характеризовать как произведение искусства и, в лучшем случае, они вызывают недоумение, в худшем – отвращение. Не всегда люди могут и открыть для себя тот посыл, который художник вложил в творение. Но, справедливости ради, нужно сказать, что не всякий художник этот посыл оставляет, некоторые просто пытаются привлечь к себе внимание таким нестандартным эпатажным образом.

Отдельные же инсталляции являются действительно интересными и заслуживающими внимание. Такие произведения способны вызвать целую бурю эмоций, оставить неизгладимое восторженное впечатление у зрителя, заставить увидеть вещи такими, какими он не представлял себе их ранее.

Этот эффект достигается еще и за счет того, что инсталляция – это трехмерный объект, более привычный человеческому глазу, чем двухмерное пространство картины. У инсталляции больше вещественности, потому она обладает большим набором средств воздействия на чувства и эмоции человека.

Какова же суть инсталляции? Все достаточно просто – необходимо отыскать скрытый смысл каждого элемента, каждой вещи. Инсталляция призвана продемонстрировать человеку, как многогранны предметы, которые окружают его, сколько в них потаенных черт, сколько неожиданных граней в них спрятано.

Приверженцы инсталляции способны найти искусство во всем, потому что инсталляция это не просто что-то кричащее, вызывающее и привлекающее к себе внимание всеми способами. Особенностью этого искусства является способность показать, что любой предмет в мире по-своему красив и уникален, каждая вещь, созданная когда-либо, имеет особенный смысл.

Принцип инсталляции – это постоянный поиск сути вещей и скрытых в них символов. Это искусство предлагает создателю и зрителю стать этими вещами, проникнуть в них, пожить их жизнью, понять их изнутри, услышать их мысли, понять их характер и сущность.

Это открывает еще одну особенность этого жанра – каждый человек находит свой смысл в отдельно взятой вещи. Для каждого индивида инсталляции будут иметь свой символизм. Это делает творения неповторимыми в своем роде.

Через форму предмета, его цвет, объем, фактуру можно окунуться в его суть. Используя обыкновенные материалы, инсталляторы придают им новые цвет или новую форму, расставляют акценты и тем самым стараются наделить предмет необходимым смыслом, который зритель должен отыскать и понять.

В наше время инсталляция имеет самые различные формы. Самой популярной является скульптура. Отдельные инсталляции подбираются очень близко к скульптуре, но, в отличие от последней, их не ваяют, а монтируют из различных материалов промышленного или природного происхождения.

Основоположниками инсталляции считают сюрреалистов, самым известным из которых является, разумеется, Сальвадор Дали. Его инсталляции отличались великолепием, эпатажностью и производили незабываемое впечатление. Творчество мастера по сей день является неиссякаемым источником вдохновения для великого множества инсталляторов всего мира.

Инсталляции создают из всего на свете: из пластилина, телевизоров, древесной лозы, каменных глыб. Можно встретить и инсталляции с антикварными деталями. Здесь не столько важен материал, сколько полет мысли, ассоциативность и богатство фантазии создателя.

Не так давно, к примеру, на аукционе Christie’s была продана работа Трэйси Эмин, английской художницы. Ее творение представляет собой неопрятную расстеленную постель, вокруг которой валяется мусор и всякий хлам. А в северной столице России, городе Санкт-Петербурге, на Заячьем острове представлена инсталляция скульптора Флорентина Хофмана — громадный заяц, отдыхающий на траве.

Многие современные инсталляции можно характеризовать как гармоничные и эстетичные, не все творения этого жанра вызывающие.

С развитием современных технологий появился такой вид инсталляции, как видеоинсталляция или видео-арт, который так же занимает свою нишу в современном искусстве. Инсталляция удачно вписывается в классическую архитектуру. А наиболее полное выражение она получила в направлениях минимализма и постмодерна, так удачно сочетающихся с сутью жанра.

Искусство инсталляции можно сравнить с пиццей: для нее подходит все, что есть под рукой, но она не требует в обязательном порядке сыра и томатов, ей свойственно больше свободы, чем итальянскому блюду.

Несмотря на то, что последние 15-20 лет этот универсальный и емкий жанр искусства занимает у нас свое законное место, особого распространения инсталляция не получает, поскольку носит некоммерческий характер. Авторы большинства работ, представленных в этой статьи, — Регина и Ильдар Арслановы г. Уфа. Советуем почитать Вышивка крестом.

Инсталляция фото галерея

определение. Значение и применение слова инсталяция

Существуют слова, которые имеют не одно, а несколько значений. Вот, например, слово инсталляция — это что? Что именно оно обозначает? Иногда мы слышим, что где-то прошла выставка, на которой были представлены инсталляции такого-то художника, а потом, при установке программного обеспечения на компьютер, видим надпись на экране «Инсталляция программы». Вызываем домой мастера для замены сантехники и вновь слышим от него загадочное слово инсталляция; ищем работу в интернете и неожиданно натыкаемся на такую сферу деятельности, как инсталляция и сервис… Ну прямо голова идет кругом от этого универсального слова! А между тем все просто и ясно, если знать его значение.

Значение слова инсталляция

Инсталляция — это слово, заимствованное из английского языка. Открываем англо-русский словарь, находим там installation и читаем, что именно обозначает этот термин. В переводе на русский это звучит как установка. Ну вот, теперь стало гораздо понятнее, почему инсталляция применима к замене унитаза или установке компьютерных программ. Правда вот с художественными выставками опять некоторая неувязочка получается… Но это только на первый взгляд. Об искусстве мы будем говорить более подробно, а пока, для того чтобы закрепить в памяти значение слова инсталляция, подведем небольшой итог: слово инсталляция означает «установка» и может использоваться для обозначения тех или иных действий в различных сферах человеческой деятельности (строительство, программирование, сантехника и т. д.).

Художественные инсталляции

Теперь разберемся, какое отношение installation имеет к художественному творчеству. В искусстве инсталляция — это пространственная композиция, оригинальный арт-объект, создаваемый из самых разных, подчас очень неожиданных, деталей, бытовых предметов и элементов. Это целая философия! Создавая свои инсталляции, художники заставляют взглянуть на обычные вещи совсем по-другому, они открывают их новые символические функции.

Считается, что основоположниками этого вида искусства являются сюрреалисты. Почитатели творчества одного из основателей сюрреализма Сальвадора Дали знают, какие великолепные и неожиданные инсталляции умел создавать этот мастер. Его творчество по сию пору является для многих современных художников, увлеченных жанром инсталляции, неиссякаемым источником вдохновения.

Как и из каких предметов создаются художественные инсталляции?

Художники-инсталляторы могут использовать для своих творческих работ абсолютно любые предметы и материалы. Инсталляция — это прежде всего творчество и полет фантазии. Здесь царят ассоциации и работа подсознания. Например, недавно на знаменитом аукционе Christie’s за 4,3 миллиона долларов была продана работа художницы из Англии Трейси Эмин. О том, как выглядит эта инсталляция, фото расскажет лучше всего.

Мы видим, что это художественное произведение представляет из себя неубранную неряшливую постель, вокруг которой разбросаны разный мусор и предметы быта. А одна из современных инсталляций скульптора Флорентина Хофмана в виде гигантского зайца лежит на травке Заячьего острова в Санкт-Петербурге. Но далеко не все арт-объекты данного жанра носят такой откровенно эпатажный и скандальный харктер. Многие современные инсталляции выглядят очень гармонично и соответствуют самым высоким эстетическим нормам.

Световые инсталляции

В последнее время во всем мире особую популярность приобрели световые инсталляции. Такие необычные арт-объекты находятся во многих столицах и крупных городах планеты.

Светящиеся объекты самых разнообразных форм и цветов придают городским улицам и площадям фантастический праздничный вид. По всей видимости у этого вида искусства большое будущее.

© Эмилия Кабакова 1) Я почему‑то сейчас только рисую картины и совсем не занимаюсь инсталляциями. 2) Раньше инсталляция казалась мне очень важным жанром, чуть ли не последним в историческом ряду, но постепенно на практике выясняются самые печальные последствия занятия ею. Даже если работа куплена музеем, всё равно потом она превращается в странный набор вещей, […]

Илья и Эмилия Кабаковы. Где наше место?, 2003

Вид инсталляции в Венеции (Италия)

Фотография: © Эмилия Кабакова

1)
Я почему‑то сейчас только рисую картины и совсем не занимаюсь инсталляциями.

2)
Раньше инсталляция казалась мне очень важным жанром, чуть ли не последним в историческом ряду, но постепенно на практике выясняются самые печальные последствия занятия ею. Даже если работа куплена музеем, всё равно потом она превращается в странный набор вещей, потому что никто, кроме художника, не может её установить. А сам он имеет такую возможность только в том месте, для которого работа и была изначально предназначена. Если же место это переменить, из объекта искусства инсталляция становится кучей хлама. Что великие Эдвард Кинхольц, что Йозеф Бойс, — всё равно получится набор мусорных ящиков.

Инсталляция — жанр временный, и это очень грустно. Когда работаешь, живёшь ими, выставляешь их в музеях, кажется, что они останутся. Но проходит время, и ты вдруг осознаёшь, что все эти двести инсталляций существуют только в памяти зрителей. А с возрастом тяготеешь к тому, чтобы оставить что‑то после себя, и вдруг выясняется: ничего лучшего, чем картина, не существует. Хотя, может быть, ещё скульптура. Но, конечно, не видео и не кино — всё это, скорее всего, чепуха.

Илья Кабаков. Барочная картина № 15, 2003

Холст, масло, 82 × 70,5 см Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

3)
Ориентироваться нужно только на музеи. Ясно, что художник существует в истории до тех пор, пока существует музей. Это последнее прибежище, где может сохраняться визуальное искусство, и картины в той или иной форме триста — пятьсот лет проживут. Фрески стираются, а картины прекрасно висят со времён Яна ван Эйка. Темнеют, конечно, но замысел художника более или менее сохраняется.

4)
Если бы можно было консервировать все инсталляции, которые создают художники, сохранять и свет, и атмосферу, то тогда, пожалуй, можно было бы говорить о возникновении нового жанра в искусстве. Однако, к сожалению, музеи не дают инсталляциям постоянного места — их современность исчезает с приходом новой современности. А картина оказалась более консервативной, более вязкой, лучше сопротивляющейся. Прежде всего, чего уж греха таить, — её можно купить. Инсталляцию купить трудно, как говорил один коллекционер: «Она будет стоять лишь до следующей жены».

5)
Начиная с 2006 года я пишу в основном серии: самая большая — двадцать четыре картины, минимальная — двенадцать. Это определённые языки. Ты задумываешь серию как некий комплекс визуального языка и на этом языке с разными вариантами импровизации проговариваешь большой текст. Всё дело в том, что когда пишешь одну картину, она неизбежно тяготеет к шедевру, у художника непременно возникает желание «накачать» в неё всё, что у него есть. И этот избыток смыслов картина не держит. Примеров знаковых полотен, которые оказываются удачны, как «Плот „Медузы“» Теодора Жерико или «Последний день Помпеи» Брюллова, или «В мастерской художника» Курбе, очень мало. Зато в серии высказывание распределено, скажем, на 26 отрывков, и в каждой вариации зритель примерно понимает, о чём идёт речь, в то время как рассматривая отдельную картину, он остаётся в недоумении.

Илья Кабаков. Барочная картина № 13, 2003

Холст, масло, 82 × 283,5 см. Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

6)
Первой была серия «Под снегом», потом появился «Канон», затем «Летают», далее «Коллаж пространств». Коллажная форма мне кажется интересной возможностью вернуться к барокко. Когда я смотрю старые картины, — а сейчас мне гораздо интереснее старое искусство, — то вижу перед собой набор коллажей. Это только кажется, что картина — непрерывное пространство или «ящик», построенный перспективно. На самом деле каждый кусок сделан фрагментировано и не связан с другими, обладает определённой автономией, существует как самостоятельный микромир. У Тинторетто это особенно хорошо видно, а Микеланджело мыслил исключительно коллажем. Также и Веронезе, и Дюрер — огромное количество живописцев оперировали коллажной техникой. Многофигурность как таковая построена по принципу коллажа, и попытка создать целостный многофигурный ряд в истории искусства закончилась плачевно. Здесь скрыта причина неудач реалистической живописи, поставившей задачу передать единое непрерывное пространство. На этом сломались практически все великие художники XIX века — я имею в виду Яна Матейко, Илью Репина, Петера Шеффера. Многие из них писали с фотографии, но работая с фотоизображением и создавая непрерывную реалистическую ткань, мы не можем, тем не менее, воспринять «реальность» на самой картине. Соцреализм не справился с этой задачей так же, как и Репин. Дело не в том, что коллаж построен так потому, что художник захотел собрать свою картину из многих кусков, а в том, что наше восприятие чего бы то ни было в момент смотрения на какой‑либо объект — коллажно. Наше зрение, наш взгляд направлены то на глаз, то на нос, то на плечо, но всего человека целиком мы никогда не видим. Если непрерывность фотографии перевести в картину, мы её погубим, она начнёт противоречить человеческому зрению. Репинских «Бурлаков», например, невозможно смотреть, потому что эта вещь неколлажна. Считается, что в «Запорожцах» каждая фигура выписывалась автором отдельно, по этюдам, но само полотно выстроено непрерывно, и в результате — эффект смешанности в одно целое на картине, ни одной фигуры мы не видим. Зато у Тинторетто всё иначе — каждый персонаж отчётливо виден, потому что находится в своей ячейке и не связан с другими кроме как при помощи вибрации или пластических принципов. Благодаря балансу цветов и контуров художник возвращает нас к плоскости, и мы видим, что на самом деле коллаж апеллирует к плоскостной форме и в то же время — очень сильно — к пространственной: пространству коллажей.

Илья Кабаков. Барочная картина № 19, 2003

Холст, масло, 82,2 × 208,4 см. Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

7)
Хорошая тема — визуальное искусство как метафора. Художник или отражает жизнь, или, наоборот, придумывает какой‑то другой мир, а это уже техника, пришедшая из литературы, — метафорическое мышление, когда всё расширяется до какого‑то огромного набора вопросов, которые не имеют ответов. Поэтому ни об одной инсталляции нельзя сказать, о чём она. Множество интерпретаций — её обязательное свойство. Работа становится хорошей только тогда, когда в ней есть неразрешимые противоречия.

Картина имеет огромное количество свойств, и самое неприятное то, что в картину нельзя «войти». Она всегда висит доской на стене, фальшивой дверью, а инсталляция, наконец, устраняет эту картинную беду — туда можно войти.

Любая инсталляция начинается от двери. Так же, как и картина, она должна от двери «работать», все остальные детали, которые можно разглядеть, обходя произведение, — это просто разные разработки первого впечатления. Если инсталляция не видна целиком от самого входа в зал — значит, не получилась.

8)
Я не очень верю принципу картины как окна в некий мир, потому что это инсталляционный принцип. Когда работаешь с тотальной инсталляцией, ты, как Алиса в Стране чудес, стоишь у входа — и перед тобой трёхмерная картина. Входишь — и первый эффект инсталляции есть эффект твоего поглощения, ошеломления. Всё, что от тебя требуется в дальнейшем, — не противоречить первому ощущению.

Илья Кабаков. Барочная картина № 18, 2003

Холст, масло, 82 × 173,3 см. Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Из коллекции Национального музея искусства XXI века (MAXXI), Рим (Италия)

Глубочайшая вера зрителя в оконность живописи продиктована способом смотрения, который, как мне кажется, навсегда утрачен. Когда не было фотографии, изобразительное искусство представало единственным средством адаптации человека к внешнему миру. Сегодня мы смотрим на картину минимум с четырёх-пяти метров и узнаём её, а раньше зритель подходил невероятно близко. Неслучайно возникает рама — это не часть картины, а филёнка окна, и не зря же там всё так мелко и тщательно проработано: исторический зритель смотрел на картину «внутри рамы», как мы смотрим на действительность. Рембрандт был первым, кто сказал: «Не подходите близко — плохо пахнет». Он предвидел эффект трёхметровой дистанции от картины. Конечно, он владел техникой «носового» приближения к изображению, но чем старше становился художник, тем большую роль у него играл дистанционный эффект, эффект целостного впечатления.

«Искусство картины» противоположно «эффекту окна», и художники всё тщательнее добивались воздействия картинной плоскости. Великие «картинщики», такие как Никола Пуссен и Клод Лоррен, учли эффект «плоской живописи», с этого момента картина действует как плоскость и глубина одновременно. Смотреть «внутрь» уже незачем, рама не играет никакой роли. И сейчас мне кажется, что принцип заглядывания за раму утрачен навсегда. Не знаю, какой художник может восстановить подобный эффект. Разумеется, ван Эйка невозможно посмотреть с дистанции. Его работы можно разглядывать только с десяти сантиметров — деталь видна, но пропадает целое.

9)
Есть художники, которые обладают чувством целого, — это врождённый дар, и есть художники, которые не обладают им изначально. Лучший пример — Жан Огюст Энгр, замечательный художник, который вообще не видел своё произведение как целое. С точки зрения целостного восприятия его работы представляют нагромождения уродливейших стыков и нелепых соединений. Он видит только отдельные детали, лица или спины. И есть другие авторы, которые обнаруживают способность видеть всю картину. Она для них — ансамбль, оркестр целого. Среди таких художников — Рембрандт, Микеланджело, Тициан, Сезанн, почти все импрессионисты, но на самом деле их не так много. Они готовы пожертвовать любой деталью, которая мешает общему замыслу. Для Сезанна, например, ни одна деталь не важна, только через целое можно понять эти опасные сочетания коричневого с фиолетовым и зелёным.

Илья Кабаков. Барочная картина № 5, 2003

Холст, масло, 82 × 338,5 см. Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Из коллекции Национального музея искусства XXI века (MAXXI), Рим (Италия)

10)
Запад усвоил русский авангард только формально. Они увидели геометрию, которая хорошо корреспондирует с Джаддом и другими минималистами, но вот о чём на самом деле Кандинский или Малевич, никого не интересует. Они просмотрели то, что можно назвать сверхчеловечностью, — придание преувеличенной роли в жизни творцу и изобретателю, его пророческой миссии. Это содержание очень важно, поскольку с течением времени проявляется всё больше другая сторона русского авангарда. Несчастье его концепции состоит как раз в том, что проросло из его ядовитых семян, а именно в абсолютной бесчеловечности, которую нёс в себе этот «проект».

11)
Абсолютная бесчеловечность — это подмена человека творцом. Представление о том, что все на свете станут креативными тружениками и только и будут делать, что придумывать всё новые и новые проекты. Роль исполнителей предстоит другим. В этом заложена трагедия, потому что Сталин, как нам рассказал Борис Гройс, — это концептуально тоже очень авангардистский проект. И попытка сделать крестьянина Элем Лисицким или Казимиром Малевичем, который будет творить или даже управлять государством, и есть тот ядовитый плод, который погубил всю советскую цивилизацию.

Конец советского мира был определён тем, кого проигнорировал русский авангард, — маленьким человеком. Человека с большой буквы сочинили в кино, где он и поёт, и трудится, и строит будущее. В реальности же остался маленький человек в углу, едва уцелевший под этой огромной инсталляцией, которая была построена, но жить в ней оказалось некому. Она и не была рассчитана на обычных людей, только на Циолковских.

Илья Кабаков. Барочная картина № 14, 2003

Холст, масло, 82 × 70,5 см (с рамой 126,5 × 191 см). Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

12)
Запад не знает, кто такой маленький человек, потому что маленький человек — это пищащее ничтожество, которое выжило и уцелело под глыбой сталинских или царских проектов. Однако в христианском понимании маленький человек есть человек вообще, живущий в бедности и несчастии. Здесь начинается рефлексия об униженной человечности, о существе, которое забилось в угол и одновременно мечтает о безумных проектах, и боится, что его ударят или убьют. На этих рассуждениях построена вся история XIX века и всей русской литературы: нужно дать возможность жить маленькому человеку, но как только Акакию Акакиевичу дать возможность, он сразу же рубит головы остальным Акакиям Акакиевичам. В этом противоречивость гуманизма маленького человека: забитого его жалко, но только дашь ему автомобиль — и он тут же тебя задавит.

13)
В студенчестве я жил в общежитии, где одним из развлечений было битьё учебных образцов керамики, слепков, — всего, что осталось и попадалось под руку. Но посещение музея означало для меня тогда прикосновение к какой‑то ушедшей цивилизации. У Киплинга есть такой эпизод, когда Маугли, раздвигая ветки, видит руины древнего города, он бродит между полуразрушенными колоннами, не понимая ничего, но чувствует что‑то, что в нём осталось человеческого.

Вот и я до сих пор слушаю такие же сигналы человеческого. В советское время это были сигналы цивилизации, потому мы и посещали консерватории, библиотеки, театры и музеи. Но всё это не отмечает нашу принадлежность культуре, а лишь только к маугли, которые пытаются дотянуться до чего‑то смутно знакомого. Поэтому всегда нужно помнить, что такое человек советский. Это страшная обезьяна, которая бросилась на много этажей по лифту вниз после уничтожения русской цивилизации.

Илья Кабаков. Барочная картина № 4, 2003

Холст, масло, 82 × 228,5 см. Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

14)
Надо сказать, что глубинный пафос советского неофициального искусства как раз и состоит в том, что наш мир находится в лифте, который летит вниз, и задача заключается в том, чтобы обнаружить те условия человеческого существования или культурные коды, которые противостоят беспрерывному падению в яму. И вот сейчас, в конце жизни, я вижу почему‑то смысл работы в прикосновении к культурным кодам, и в наблюдении за тем, как они неизменно проходят сквозь все авангарды и катастрофы.

Индоевропейская или грекоевропейская — каждая цивилизация имеет свой код, и некоторые случайно попадают в створ его луча. Всё, что мне нравится в неофициальной культуре, как раз и есть то самое восстановление культурного кода, который мерцает в советском одичании.

15)
С начала ХХ века идёт странный процесс отрыва искусства от культуры. Дело в том, что во все времена искусство играло огромную роль внутри культурных и информационных потоков. В ряду культурных задач было и художественное производство. Оно осуществлялось по заказу, но не только человека, а культурных кодов, моральных, ритуальных, мировоззренческих, которые были нужны данному времени.

Однако в период авангарда произошёл отрыв производителя (художника) от культурных обязательств. На первых порах эта свобода автора-птенца, который только что вылетел из гнезда, невероятно одурманивала и была плодотворной. Потому что вдруг оказалось, что можно не заниматься портретным сходством, а нарисовать восемь глаз на спине, и открылась огромная, невероятная свобода импровизации.

Илья Кабаков. Барочная картина № 1, 2003

Холст, масло, 91,7 × 158,7 см (с рамой 126,5 × 191 см). Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

Художник XIX века стал рефлексировать собственную способность к творчеству, но всё ещё по‑прежнему осознавал собственные обязательства перед культурой. Однако со временем ширился разрыв, и вот сегодняшние художники — это одинокие, несчастные люди, которых не понимают, не любят, не признают, и сами они никого не признают. Они мучаются в этом страшном одиночестве, считая, что это удел любого гения.

16)
Не знаю, как у других, у каждого по‑своему, наверное. Но сколько себя помню, есть чувство, что ты ничего не сочиняешь, ты даёшь возможность осуществиться тому, что возникло без тебя. В школе я не знал, как рисовать с натуры: я просто не вижу натуры, а сразу какие‑то образы. Но они такие яркие, такие сильные, что я могу воспроизводить их с утра до вечера каждый день. Ты даже не реагируешь на реальность и ни на какие её импульсы, они сами ударяют в голову. И ты каждый раз видишь работу целиком, каждый её метр. Она появляется готовой, не нужно ничего того, что обычно называют словом «работать», а если не видны какие‑то части целого, то и не нужно ничего реализовывать.

Илья Кабаков. Барочная картина № 16, 2003

Холст, масло, 82 × 110,5 см (с рамой 115 × 131,9 см). Часть инсталляции «Где наше место?», 2003

Собрание Ильи и Эмилии Кабаковых

17)
Белый холст, белая картина имеет бесконечную глубину. А вот интерес к темноте у художников как‑то связан с возрастными явлениями. Мой интерес к темноте появился тогда, когда жизнь пошла немножко вниз.

Начало жизни очень связано с движением к свету и световой энергии, конец жизни — с движением к темноте. И на биологическом уровне это, конечно, выглядит пугающе — ты боишься всё больше. С годами я всё хуже и хуже переношу ночь. Возникает очень сильный страх темноты.

18)
А вот когда рисуешь темноту, она не вызывает такого ощущения мрака. Может быть, оттого, что ты рисуешь при свете дня.

Объекты, инсталляции, реди-мейды • Arzamas

От Татлина до Кабакова: почему искусством стали кучи мусора, меховые чашки, гигантские ложки и разноцветные комнаты

Автор Галина Ельшевская

Ситуация с современным искусством начиная с XX века напоми­нает улыбку Чеширского Кота у Льюиса Кэрролла: Кот исчез, улыбка висит в воздухе, и непонятно, есть она или чудится. Непосвященному человеку совершенно непонятно, каковы критерии отбора, позволяющие художествен­ному явлению попасть в ячейку современного искусства. Понятно лишь то, что художествен­ность в привычном значении слова здесь ни при чем.

Один знаменитый художник упаковывает в нейлон и полипропилен мосты и общественные здания. Другой путешествует по миру и отмечает музеи и га­лереи, рисуя на их стенах банан. Третий, раздевшись догола, изображает собаку перед удивленными жителями Стокгольма. Люди покупают за большие деньги банки, на которых написано «Дерьмо художника»: что на самом деле в бан­ках — неизвестно. Все это новые формы искусства, открытые в XX веке. О неко­торых таких формах мы и поговорим в двух следующих лекциях, а для этого не будем ограничиваться русским материалом и сде­лаем несколько шагов на­зад по хронологии. Для начала — про объекты и инсталляции. 

Само слово «объект» многозначное. Объектом, например, может считаться найденная вещь, к которой художник не прикасался (или почти не прикасался), а только назначил ее своим произведением. Первым, как считается, это сделал француз Марсель Дюшан. Его реди-мейды — велосипедное колесо, привинчен­ное к табурету, сушилка для бутылок и, конечно, перевернутый и водру­женный на подиум писсуар, получивший название «Фонтан». Главное здесь — это воля автора, а автор — это не тот, кто что-то сделал руками, скажем написал кар­тину, а тот, кто сказал: вот искусство, потому что я, художник, это утверждаю. Здесь намерение во много раз важнее исполнения. Сушилка и писсуар — го­раздо больше, чем просто сушилка и писсуар: они манифестируют новую роль художника, новый способ представления произведения и абсолютно новый контекст отношений искусства и зрителя. Это изменило всю историю искус­ства XX века и бесконечно раздвинуло его границы.

1 / 3

Марсель Дюшан. Велосипедное колесо. 1951 год© Joseph Bergen / CC BY-NC-ND 2.0

2 / 3

Марсель Дюшан. Сушилка для бутылок. 1914 год© Flickr / neogejo / CC BY-NC-ND 2.0

3 / 3

Марсель Дюшан. Фонтан. 1917 годWikimedia Commons / Philadelphia Museum of Art

Но кроме объекта назначенного существует и объект сделанный, построен­ный. Не артистический жест, а рукотворная вещь. Такие объекты располагают­ся в мерцающем пространстве по соседству либо с традиционными видами искус­ства — живописью и скульптурой, — либо с менее традиционными — с архи­тектурной или машинной конструкцией. Они словно выламываются из этих видов и одновременно сохраняют с ними связь, память об их мате­риалах и спо­собах создания. И вообще память о ремесле. 

В истории русского авангарда наиболее известным создателем таких объек­тов — контррельефов — был Владимир Татлин. Это объемные композиции из деревянных, металлических и даже стеклянных частей, прикрепленных к доске: Татлин особенно ценил «правду материала» и любил эти материалы за их весомость, за то, что они представляют собой «реальную вещь», и, напри­мер, никогда не исправлял естественные повреждения дерева. Кроме Татлина на рубеже 1910−20-х годов подобного рода искусство создавали многие — Давид Бурлюк, Иван Клюн, Иван Пуни, Лев Бруни, Владимир Баранов-Россине и так далее; на Западе первооткрывателем трехмерных картин считается Пабло Пикассо. И все это действительно трехмерные картины — они могут висеть на стене, в них жива связь с живописью (у Татлина отчасти даже с иконой), но они активно захватывают пространство, не становясь при этом скульптурой. Много позже французский художник Жан Дюбюффе придумает для обозначе­ния таких произведений слово «ассамбляж». Это коллаж, в котором исполь­зуются не только плоские элементы, но также и объемные — включая готовые предметы, найденные или купленные. 

1 / 2

Владимир Татлин (в центре) за работой над памятником III Коммунистического интернационала. 1919 годTretyakov Gallery / Bridgeman Images / Fotodom

2 / 2

Владимир Татлин. Угловой контррельеф. 1915 годState Russian Museum / Bridgeman Images / Fotodom

В объектах происходит совмещение элементов и материалов, и оно может быть самым разным по смыслу. Может, как у Татлина, взывать к органическому восприятию целого, одновременно к зрению и к осязанию. Или в игровой фор­ме разрушать границу между искусством и жизнью. Случается использо­вание материала и вовсе в несвойственной ему роли. Например, немецкий художник Гюнтер Юккер делает картины из гвоздей. Когда это просто абстракции, то расположение гвоздей имитирует все признаки картины: ритм, светотень и прочее. А когда тот же Юккер берется забивать гвозди не в плос­кость, а в го­товый предмет, например в стул или телевизор, то мы получаем абсурдист­ский объект в дадаистском и сюрреалистическом духе. Собственно, именно дадаисты и сюрреалисты этот новый вид объекта и узаконили. И это уже имен­но самостоятельный объект: он теряет связь с картинной плоскостью, он су­ществует как отдельный предмет, для которого нет привычного жанрового определения. 

1 / 2

Гюнтер Юккер. Пианино. 1964 год© John Kannenberg / CC BY-NC-ND 2.0

2 / 2

Гюнтер Юккер. Диагональная структура. 1975 год© flickr.com / centralasian / CC BY 2.0

Один из самых известных сюрреалистических объектов — «Меховой чайный сервиз» художницы Мерет Оппенгейм, созданный в 1936 году: чашка, блюдце и ложка, обтянутые коричневым мехом. Другая ее столь же абсурдистская ра­бота 1963 года называется «Ящик с маленькими животными». Это ящик с двер­цей, на внутренние стенки которого наклеены макароны в форме бабочек: по-итальянски они называются фарфалле, что и значит «бабочка»; эти мака­роны и есть те самые маленькие животные.

Сюрреалистические объекты даже в описаниях выглядят увлекательно. Напри­мер, «Телефон-омар» (он же «Телефон-афродизиак») Сальвадора Дали: теле­фон куплен в магазине, но вместо трубки на нем покоится скульптура омара. Сам Дали объяснял это произведение так: «Не понимаю, почему, когда я зака­зываю в ресторане жареного омара, мне никогда не подают отварной телефон; а еще не понимаю, почему шампанское всегда пьют охлажденным, а вот теле­фонные трубки, которые обычно бывают такими отвратительно теплыми и неприятно липкими в прикосновении, никогда не подают в тех же серебря­ных ведерках с колотым льдом».

Франко-американский художник Ман Рэй сделал объект «Подарок» — это утюг с четырнадцатью шипами на подошве. И он же сделал объект под названием «Загадка Исидора Дюкасса», который выглядит как бесформенный узел из одеяла, перевязанного веревкой. Загадку можно разгадать, если знать, что Исидор Дюкасс, он же Лотреамон, — это писатель XIX века, кумир сюрреа­ли­стов и дадаистов, который произнес ключевую для них фразу: «Красота — это случайная встреча швейной машинки и зонтика на анатомическом столе». Поэтому внутри одеяла спрятана именно швейная машинка. 

Прекрасная история произошла с произведением Мана Рэя под названием «Объект для уничтожения», созданным в 1923 году. Это был готовый метро­ном, к маятнику которого была прикреплена маленькая фотография челове­ческого глаза — глаза Ли Миллер, фотографа, фотомодели и возлюб­ленной Мана Рэя в те годы. Метроном сопровождала инструкция: «Вырежьте глаз из фотографии того, кто был любим, но кого вы больше не видите. Прикрепите глаз к маятнику метронома и отрегулируйте его так, чтобы достичь нужного вам темпа. Дождитесь остановки маятника. Взяв в руки молоток, хорошенько прицельтесь и попробуйте разрушить всю конструкцию одним ударом». В 1957 году в Париже взбунтовавшиеся студенты ворвались на выставку, где находился «Объект для уничтожения», похитили его и, собственно, уничто­жили — но не молотком, а посредством выстрела. Поскольку Ман Рэй был еще жив, он с радостью сделал несколько авторских повторений работы, но изме­нил ее название. Теперь это называлось «Неуничтожимый объект».

Можно сказать, что именно абсурдистская линия стала главной, домини­рующей в развитии художественных объектов. В частности, эту же поэтику продолжает объект в поп-арте. Что естественно: главная мишень поп-арта — это общество потребления, и неудивительно, что основные потребительские товары он пародийно или критически воспроизводит. Например, американ­ский поп-артист Клас Ольденбург возводил огромных размеров памятники простым вещам: прищепке, воланчику, вилке, ложке, рожку мороженого — их можно назвать антимонументами. Ложка у него превращается в мост — в реальный мост, оставаясь ложкой.

Объекты, похожие на западный поп-арт, создавали и в России. Например, у соц-артиста Александра Косолапова есть серия вещей, которая по замыслу полностью повторяет работы Класа Ольденбурга, только без гигантизма. Косолапов сделал деревянные портреты классических советских предме­тов, щеколды и мясорубки, которые во много раз больше их металлических прототипов. Другой пример — его же работа «Купальщица»: это большой спичечный коробок, сделанный из дерева, а из приоткрытой части на нас смотрит купальщица — это скульптура, спрятанная внутри.

1 / 2

Работы Александра Косолапова «Семья» (в центре) и «Купальщица» (справа) на выставке «Современное искусство: 1960–2000. Перезагрузка». 2016 годФотография Сергея Пятакова / РИА «Новости»

2 / 2

Работы Александра Косолапова и Владимира Козина на выставке «Постпоп: Восток встречается с Западом» в Лондоне. 2014 год PA Photos / ТАСС

Еще из русских абсурдистских произведений стоит упомянуть ассамбляжи Бориса Турецкого — одного из самых интересных художников андеграунда. Например, «Обнаженную» 1974 года. На листе оргалита наклеены предметы женского туалета — снизу вверх. Сначала туфли, потом спущенные чулки, перчатки, потом пояс для чулок, трусы, лифчик. Самой женщины нет, зато есть символизирующие ее предметы.

Мы уже поговорили об объектах, которые отталкиваются от живописи и от скульптуры. Осталось сказать о тех, которые отталкиваются от кон­струк­ции — от конструкции движущейся, кинетической. Такие объекты начинаются с мобилей Александра Колдера. Они представляют собой соединения разно­цветных плоскостей, как правило напоминающих что-то природное, на прово­лочной оси, которые подвешиваются к потолку или крепятся на стене и приво­дятся в движение потоком воздуха — за счет собственного баланса. Колдер — художник, тоже близкий кругу сюрреалистов и дадаистов. Теория относитель­ности, принцип неопределенности и прочие научные открытия XX века созда­ли атмосферу тотального сомнения в самих основах физического мира. Эта атмосфера питала искусство сюрреализма и дадаизма — и все оно про возму­щенное мироздание, которое никак теперь не гармонизировать. Однако у этого есть и положительные стороны: раз все неопределенно, какая свобода откры­вается! Поэтому конструкция Колдера движется непредсказуемо, она реагирует на любое колебание воздуха. Совсем игровая кинетика, веселая, разноцветные конфигурации болтаются в воздухе — и вместе с тем очень серьезное искус­ство. 

С похожим спектром идей связаны и механические конструкции кинетиста следующего поколения Жана Тэнгли. Он как раз пришел к своим машинам и к манифесту тотального движения от ассамбляжей под названиями «Мета-Малевич» и «Мета-Кандинский» (хотя они скорее отталкивались от Татлина). Приставка «мета» — авторский знак Тэнгли, он именует свои вещи «метама­тиками», «метагармониями» и так далее. Это, как правило, довольно большие объекты, где смешано все со всем: колеса, железный хлам, бытовые предметы и их обломки, электрические лампочки и ударные инструменты. Так что кон­струкции светятся, издают звуки, а некоторые — метаматики — еще и рисуют; эти спонтанные рисунки в машинах 1950-х годов были насмешкой над автори­тетной в ту пору абстракцией. 

1 / 2

Работа Жана Тэнгли в Музее Тэнгли в Базеле, Швейцария© Rosa Menkman / CC BY 2.0; Museum Tinguely

2 / 2

Работы Жана Тэнгли в Музее Тэнгли в Базеле, Швейцария© Rosa Menkman / CC BY 2.0; Museum Tinguely

Примерно с конца 50-х его конструкции становятся еще и самоуничто­жаемы­ми — процесс умирания, развала машин входит в изначально задуманный сце­нарий. Каждая машина говорит нам и о механистичности, и о смерти механиз­ма — этот поворот тоже иронический. Но и без этой иронии объекты Тэнгли прекрасно работают как игрушка, как аттракцион. Правда, в Москве на выстав­ке Тэнгли произошел казус: выставка проходила в пе­рестройку, когда мы еще не привыкли к новым искусствам, и нажимать на кнопочки и включать ма­шины было строжайше запрещено. Движущиеся объекты были представлены как статика — зато зал с ними выглядел как настоящая тотальная инсталляция.

В манифесте Тэнгли «За статику» речь шла на самом деле о тотальном движе­нии. Российские кинетисты в 1962 году так и назвали свою группу — «Движе­ние». Создал ее Лев Нусберг, туда входили многие художники, в числе прочих Франциско Инфанте и Вячеслав Колейчук, а также физики и биологи. Вообще, это была вспышка радикального конструктивизма, только на новом этапе. Шестидесятые были периодом веры в технический прогресс, торжества физи­ков над лириками, и группа «Движение» испытала упоение новыми машин­ными возможностями. Ее деятельность мыслилась как стык научного знания и художественного воплощения. Их объекты не сохранились, но остались фотографии и описания. Кинетические конструкции включали в себя работу со светом и звуком; по размаху это было похоже скорее на инсталляции, неже­ли собственно на объекты. Художники группы «Движение» хотели переофор­мить видимый мир, создавать дизайн города и массовых праздников, и не их вина, что этого не случилось. 

И здесь самое время перейти к инсталляции. Что такое инсталляция? Это неко­торая среда, выстроенная по определенному сценарию, в соответствии с замы­слом художника. Причем степень участия художника в ее кон­струировании может быть самой разной, вплоть до использования уже готового простран­ства, на которое предлагается взглянуть с неожиданной точки зрения. Но в лю­бом случае инсталляция — это снова такая игра на границе искусства с жизнью. Вроде бы граница уже почти неразличима. Или требуется определенным обра­зом сместить фокус зрения, чтобы ее различить. 

Искусство инсталляции, как и многое другое, начинается с дадаистских затей. Например, с двух произведений немецкого художника Курта Швиттерса. Во-первых, это колонна, которую он воздвиг в собственном доме из разного хла­ма, — по сути, это был прототип джанк-арта, то есть искусства из отбросов, из мусора. Дом у Швиттерса был многоэтажный, колонна росла, и когда доро­сла до потолка комнаты, то потолок был пробит, и она продолжала вольно расти дальше на следующем этаже.

Продолжение истории с колонной — это «Мерцбау»: почти весь дом художника в Ганновере был превращен в тотальную инсталляцию. Предметы заполняли трехэтажное строение, и заполнили до того, что существовать в этом доме ока­залось невозможно. В этом была идея соединения искусства с жизнью, синте­тического целого. «Бау» значит «конструкция, строение»; «мерц» — обрывок слова «Коммерцбанк», слово случайное — и инсталляция растет как бы случай­но, следуя движению самой жизни. Слог «мерц» стал собственным мемом Швиттерса, он определял его как «создание связей между всеми существующи­ми на свете вещами». 

1 / 2

Курт Швиттерс. Мерцбау. Ганновер, Германия, 1933 годFlickr / centralasian / CC BY 2.0

2 / 2

Курт Швиттерс. «Мерцбау» после реконструкции. Ганновер, Германия, 2004 годFlickr / centralasian / CC BY 2.0

В последнее время слово «инсталляция» часто используется с дополнительным определением — «тотальная». Здесь имеется в виду в первую очередь масштаб: произведение не выгорожено в пространстве, а заполняет собой все простран­ство целиком — всю комнату, весь дом или всю галерею. И еще один аспект слова «тотальная» — использование в инсталляции разного рода мультимедий­но­сти: компьютеров, видео и вообще технологии. Современные инсталляции такого рода превращаются порой в совсем грандиозные действа. 

Но термин «тотальная инсталляция» был придуман художником Ильей Каба­ковым совсем по другому поводу, и смысл у него был иной. Так Кабаков назвал серию инсталляций Ирины Наховой «Комнаты», создававшуюся в течение пяти лет, с 1983 по 1987 год. Раз в год Ирина Нахова полностью перестраивала одну из комнат в своей квар­тире: выносила мебель или оставляла ее, но обклеивала белой бумагой, пере­крашивала стены или заполняла все плоскости картинками из модных журна­лов — словом, создавала новые пространства из одной про­странственной коробки. Словосочетание «тотальная инсталляция» здесь ука­зывало не только на длительность процесса, но и на его повторяемость. И еще это было указание на экзистенциальную значимость работы, ведь в этих ин­сталляциях прожива­лась целая жизнь. 

В своих более поздних работах Ирина Нахова уже использует современные технологии: видео, звук, интерактивность. Например, инсталляция «Большой красный» представляла действительно очень большое и очень красное надув­ное существо. Если к нему приближался зритель, оно вырастало в размерах и тянулось навстречу, если зритель отходил — «Большой красный» разоча­рованно сдувался. Такая очень внятная и очень смешная история про коммуни­кацию вообще и про взаимоотношения зрителя с искусством в частности.

И наконец, нельзя не поговорить об инсталляциях Ильи Кабакова. Которые тоже тотальны именно в смысле их экзистенциальной наполненности: в них разрабатывается и длится одна, самая болевая для художника тема. Отно­си­тельно ранняя инсталляция — «Человек, улетевший в космос из своей комна­ты»: очень захламленная комната с приметами бедной советской коммуналь­ной жизни, в центре ее стоит катапульта, а в потолке дыра — человек улетел. Или наоборот, поздняя — «Туалет» — точка схода всех коммунальных рефлек­сий Кабакова. Это типовой павильон привокзального туалета с буквами М и Ж и всем, что полагается. Однако внутри помещения, помимо собственно атрибутов сортира, нормальная, даже уютная обста­новка среднесоветской квартиры. Когда Кабаков показал эту инсталляцию, критик Андрей Ковалев написал, и не без основания, что теперь западная публика полагает, что рус­ские жили в туалетах. Можно и так посмотреть. 

1 / 3

Инсталляция Ильи Кабакова «Человек, улетевший в космос из своей комнаты» (1982) на выставке в Москве. 2013 год© Фотография Сергея Фадеичева / ТАСС

2 / 3

Инсталляция художников Ильи и Эмилии Кабаковых «Туалет» (1992) на выставке в Москве. 2008 год© Фотография Станислава Красильникова / ТАСС

3 / 3

Инсталляция художников Ильи и Эмилии Кабаковых «Туалет» (1992) на выставке в Москве. 2008 год© Фотография Станислава Красильникова / ТАСС

Вообще, посмотреть можно по-разному, это искусство открыто для интер­пре­таций. А помимо такого, в XX веке появляется и искусство, открытое для пря­мого зрительского соучастия. Это разного рода интерактивные работы, где художник может выступать даже не в роли собственно художника, а в роли куратора, организатора. И об этом искусстве мы поговорим в следующей лекции.

Что еще почитать об актуальных формах искусства:

Колейчук В. Кинетизм. М., 1994.
Мизиано В. «Другой» и разные. М., 2004.
Перчихина М. Чтение Белой Стены. М., 2011.
Савчук В. Конверсия искусства. СПб., 2001.
Турчин В. По лабиринтам авангарда. М., 1993.
Мифология медиа. Опыт исторического описания творческой биографии. Алексей Исаев (1960–2006).М., 2013.  

Ликбез № 1

Русское искусство XX века

Ликбез № 1

Русское искусство XX века

Определение установки от Merriam-Webster

2 : то, что установлено для использования

3 : военный лагерь, форт или базу

4 : произведение искусства, которое обычно состоит из нескольких компонентов, часто в смешанной технике, и которое обычно выставляется на большом пространстве в расположении, указанном художником.

Определение и значение установки | Словарь английского языка Коллинза

Примеры ‘установка’ в предложении

установка

 $ python -m pip install quux
...
Установка собранных пакетов baz, bar, foo, quux

Панель установки $ python -m pip
...
Установка собранных пакетов foo, baz, bar
 

 C: \> py -m pip install quux
...
Установка собранных пакетов baz, bar, foo, quux

C: \> py -m pip install bar
...
Установка собранных пакетов foo, baz, bar
 

 [[--option] ...]
<спецификатор требования> [; маркеры] [[--option] ...]

[-e] <локальный путь к проекту>
[-e] 
 

 - pre
--no-index
--find-ссылки / мои / местные / архивы
--find-links http: // some.archives.com/archives
 

 #
####### example-requirements.txt #######
#
###### Требования без спецификаторов версии ######
нос
крышка носа
beautifulsoup4
#
###### Требования со спецификаторами версии ######
# См. Https://www.python.org/dev/peps/pep-0440/#version-specifiers
docopt == 0.6.1 # Соответствие версии. Должна быть версия 0.6.1
keyring> = 4.1.1 # Минимальная версия 4.1.1
охват! = 3.5 # Исключение версии. Все, кроме версии 3.5
Мопиди-Дирбл ~ = 1.1 # Совместимая версия. То же, что> = 1.1, == 1. *
#
###### См. Другие файлы требований ######
-r другие-требования.txt
#
#
###### Определенный файл ######
./downloads/numpy-1.9.2-cp34-none-win32.whl
http://wxpython.org/Phoenix/snapshot-builds/wxPython_Phoenix-3.0.3.dev1820+49a8884-cp34-none-win_amd64.whl
#
###### Дополнительные требования без спецификаторов версии ######
# То же, что и 1-й раздел, только здесь, чтобы показать, что вы можете расположить вещи в любом порядке.
отклоненный
зеленый
#
 

 # Неверно. Пожалуйста, используйте '--install-option' дважды, как показано выше.
FooProject> = 1.2 --install-option = "- prefix = / usr / local --no-compile"
 

 FooProject == 1.2 --hash = sha256: 2cf24dba5fb0a30e26e83b2ac5b9e29e1b161e5c1fa7425e73043362938b9824 \
                  --hash = sha256: 486ea46224d1bb4fb680f34f7c9ad96a8f24ec88be73ea8e5a6c65260e9cb8a7
 

 [easy_install]
index_url = https://my.index-mirror.com
 

 [easy_install]
allow_hosts = ''
find_links = file: /// путь / к / локальным / архивам /
 

 setup.py egg_info [--egg-base XXX]
setup.py install --record XXX [--single-version-external-managed] [--root XXX] [--compile | --no-compile] [--install-headers XXX]
 

 setup.py develop --no-deps
 

 setup.py bdist_wheel -d XXX